На зов друзей

К чему ваш зов, друзья? Тревожною тоскою
Весёлый, шумный пир к чему мне отравлять?
В восторженных стихах, за влагой золотою,
Давно уж Вакха я не в силах прославлять!

Не веселит меня разгульное похмелье,
И не кипит во мне отвагой прежней кровь;
Исчезло дней былых безумное веселье,
Иссякла дней былых безумная любовь!

А кажется, давно ль, исполнен упованья,
В грядущее я взор доверчиво вперял,
И чужды были мне сомненья и страданья,
И, простодушный, я о счастье помышлял.

В ужасной наготе ещё не представали
Мне бедствия тогда страны моей родной,
И муки братьев дух ещё не волновали;
Но ныне он прозрел, и чужд ему покой!

Вхожу ли я порой в палаты золотые,
Где в наслажденьях жизнь проводит сибарит,
Гляжу ль я на дворцы, на храмы вековые, –
Всё мне о вековых страданьях говорит.

Сижу ли окружён шумящею толпою
На пиршестве большом, – мне слышен звук цепей; –
И предстаёт вдали, как призрак, предо мною
Распятый на кресте божественный плебей!..

И стыдно, стыдно мне... От места ликованья,
Взволнован, я бегу под мой смиренный кров;
Но там гнетёт меня ничтожества сознанье,
И душу всю тогда я выплакать готов!

Счастлив, кто прожил век без тягостных сомнений,
Кто взоры устремлял с надеждой к небесам;
Но я о счастье том не знаю сожалений
И за него моих страданий не отдам!

О, не зовите ж вы меня – я умоляю, –
Веёлые друзья, на шумный праздник ваш:
Уж бога гроздий я давно не прославляю,
И не забыться мне под говор звонких чаш!..