«Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые?
Да, говорят, еще какие!
Не даром помнит вся Россия
Про день Бородина!»
— Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри — не вы!
Плохая им досталась доля:
Не многие вернулись с поля…
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют что ли командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут1.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки —
Французы тут-как-тут.
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат, мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи3!»
И вот на поле грозной сечи4
Ночная пала тень.
Прилег вздремнуть я у лафета5,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак6 открытый:
Кто кивер7 чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
И только небо засветилось,
Всё шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом8:
Слуга царю, отец солдатам…
Да, жаль его: сражен булатом9,
Он спит в земле сырой.
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте ж под Москвой,
Как наши братья умирали!»
— И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в бородинский бой.
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы10 с пестрыми значками,
Драгуны11 с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нами,
Все побывали тут.
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь2 визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась — как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра12 бой затеять новый
И до конца стоять…
Вот затрещали барабаны —
И отступили басурманы13.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Не многие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!
Стихотворение«Бородино» написаное 1837 году, в двадцатипятилетнюю годовщину Бородинского сражения. В стихотворении старый русский солдат рассказывает молодым о Бородинском бое. Он описывает ночь перед боем, картину боя, рассказывает о настроении русских солдат перед битвой, о той великой любви русского народа к родине, которая всегда помогала и помогает ему отстоять свою независимость, дать отпор врагу. Прошло больше ста лет с тех пор, как написано это стихотворение, но и теперь, когда мы его читаем, мы переживаем чувство гордости за свой народ, за его славные дела. А те строки стихотворения, в которых говорится о Москве:
в дни Великой Отечественной войны не раз повторялись бойцами и вдохновляли их на великие подвиги.
Примечания:
1. Редут – полевое укрепление.
2. Картечь – артиллерийский снаряд для обстрела с ближнего расстояния.
3. Добраться до картечи – начать обстреливать картечью.
4. Грозной сечи – грозной битвы.
5. У Лафета – у подставки артиллерийского орудия.
6. Бивак — стоянка войск под открытым небом для отдыха.
7. Кивер — головной убор.
8. Хватом — ловким, удалым.
9. Булатом — мечом, саблей.
10. Уланы — кавалеристы из частей лёгкой кавалерии.
11. Драгуны — кавалеристы, сражавшиеся как в конном, так и в пешем строю.
12. Заутра — завтра утром.
13. Бусурманы — люди другой веры, здесь: враги.