Ионыч - краткое содержание

I

В губернском городе С. семья Туркиных считалась самой образованной и талантливой. Глава семейства, Иван Петрович Туркин, любил острить и устраивал любительские благотворительные спектакли, в которых сам играл старых генералов. Его жена, Вера Иосифовна, писала повести, романы и читала их вслух гостям, а дочь, Екатерина Ивановна, играла на рояле. Семья Туркиных принимала гостей с сердечной простотой в своём просторном каменном доме.

Земскому врачу Дмитрию Ионычу Старцеву, недавно поселившемуся в девяти вёрстах от города С. в Дялиже, говорили, что ему, как человеку интеллигентному, надо познакомиться с семьёй Туркиных. Однажды весной Дмитрию Ионычу довелось-таки оказаться в доме этой самой семьи. Там он познакомился с восемнадцатилетней дочерью Туркиных, Екатериной Ивановной. «Выражение у неё было ещё детское и талия тонкая, нежная; и девственная, уже развитая грудь, красивая, здоровая, говорила о весне, настоящей весне». Вечером Дмитрий Ионыч с другими гостями сидел в гостиной и слушал, как хозяйка дома, Вера Иосифовна, читает свой роман. Она читала о том, чего никогда не бывает в жизни, но всё-таки слушать было приятно, в голову шли спокойные, хорошие мысли, с кухни доносился запах жареного лука и совершенно не хотелось вставать из глубоких кресел. 

После Вера Иосифовна попросила дочь что-нибудь сыграть. Екатерина Ивановна села за инструмент и гостиная наполнилась громом, она играла трудный пассаж, длинный и однообразный. Дмитрию Ионычу после зимы, проведённой среди больных, было приятно сидеть в гостиной, смотреть на это изящное существо и слушать эти надоедливые, но всё же культурные звуки. Когда Котик (так Екатерину Ивановну называли родители) закончила, гости окружили её, стали поздравлять и убеждать в том, что никогда не слышали такой музыки. Старцев спросил, училась ли Екатерина Ивановна в консерватории, и получил ответ, что туда она только собирается поехать. В разговор вмешалась Вера Иосифовна и сказала, что они приглашали для Котика учителей на дом, так как считают, что пока девушка растёт, она должна находиться под влиянием только матери. Екатерина Ивановна на это сказала, что в консерваторию она всё-таки поедет и топнула ножкой.

Когда после ужина довольные гости разбирали в передней свои пальто, около них суетился четырнадцатилетний лакей Пава. Иван Петрович приказал ему что-то изобразить, Павлуша встал в позу, поднял руку вверх и трагически проговорил: «Умри! Несчастная!». Всех присутствующих это очень развеселило. После гостей Дмитрий Ионыч зашёл в ресторан, выпил пива и пешком отправился в Дялиж. Когда Старцев ложился спать, то не чувствовал никакой усталости, хоть и прошёл девять вёрст, ему казалось, что он может пройти ещё вёрст двадцать.

II

Больше года Дмитрий Ионыч не приезжал к Туркиным в гости, так как в больнице было много работы. Но однажды ему принесли письмо от Веры Иосифовны, где она просила доктора приехать и облегчить её страдания. Котик стала часто пугать родителей тем, что уедет в консерваторию, и от этого у её матери участились приступы мигрени. Старцев приехал и с тех пор стал частым гостем в доме Туркиных. Дмитрий Ионыч немножко помог Вере Иосифовне, и она всем гостям рассказывала о Старцеве, называя его удивительным доктором. Но ездил он к Туркиным уже не ради её мигрени…

Однажды Дмитрий Ионыч пригласил Екатерину Ивановну пройти с ним в сад, где хотел объясниться с ней. Они сели на скамью под старым широким клёном. «Она восхищала его своей свежестью, наивным выражением глаз и щёк… и в то же время она казалась ему очень умной и развитой не по летам». Екатерина Ивановна много читала и это очень нравилось доктору, он с интересом спросил у неё, что она читала на этой неделе. Она ответила, что читала Писемского и добавила, что у этого автора очень смешное имя – Алексей Феофилактыч. Потом Екатерина Ивановна встала и направилась к дому, доктор попытался остановить её, но она сунула ему в руку записку и убежала. На бумаге было написано, что доктору надо быть сегодня в одиннадцать на кладбище возле памятника Деметти. Дмитрий Ионыч понимал, что Котик дурачилась. Он думал о том, к лицу ли такому солидному человеку, как он, таскаться по кладбищам, вздыхать, получать записочки. Но в половине одиннадцатого он вдруг взял и поехал на кладбище. К тому времени у него был кучер Пантелеймон и пара лошадей. Дмитрий Ионыч полчаса просидел около памятника Деметти, потом ещё полтора часа отыскивал переулок, где оставил своих лошадей. В коляску он садился уставшим и с мыслями о том, что не надо было полнеть.

III

На следующий день Дмитрий Ионыч поехал к Туркиным делать предложение Екатерине Ивановне. Она в этот вечер собиралась в клуб на танцы и была в своей комнате с парикмахером. Старцев долго ждал, пил чай в столовой и откровенно скучал. Иван Петрович, желая развеселить гостя, прочитал ему смешное письмо немца-управляющего о том, «как в имении испортились все запирательства и обвалилась застенчивость». Дмитрий Ионыч же в это время думал о том, что, возможно, Котик ему совсем не пара, так как она избалована и капризна. Когда в комнату вошла Екатерина Ивановна, то Старцев не смог вымолвить ни слова. Иван Петрович предложил Дмитрию Ионычу подвезти её в клуб.

Когда молодые люди оказались в коляске, то доктор сразу сказал девушке, что вчера был на кладбище и ждал её там до двух часов ночи. Екатерина Ивановна захохотала, но вдруг вскрикнула, так как коляска накренилась. Старцев обнял её в этот момент крепко за талию и поцеловал, она отстранилась и выбежала из коляски.

Старцев уехал домой, но вскоре вернулся, одетый в чужой фрак и белый галстук. Он сидел в клубе и с увлечением говорил Екатерине Ивановне о том, что как мало знают те люди, которые никогда не любили. Позже он сказал, что его любовь безгранична и сделал Екатерине Ивановне предложение быть его женой. Она отказала, объяснив это тем, что больше всего на свете любит музыку, что хочет быть успешной и свободной артисткой. Жизнь в этом городе стала для неё невыносимой, и ей хочется стремиться к высшей цели, а семейная жизнь связала бы её навеки.

«У Старцева перестало беспокойно биться сердце». Он вышел на улицу, его самолюбие было оскорблено, он не ожидал отказа. Ему было жаль своего чувства, три дня он не ел и не спал. Но потом до него дошёл слух, что Екатерина Ивановна уехала в Москву, он успокоился и стал жить как прежде.

IV

Четыре года спустя у Старцева была уже большая практика. С утра он принимал больных в Дялиже, потом ехал в город и возвращался домой поздно ночью. Дмитрий Ионыч располнел, редко ходил пешком и страдал одышкой. Он встречался с разными людьми, но ни с кем не сходился близко, обыватели раздражали его. Старцев избегал разговоров, ел всегда молча и глядя в тарелку, за что получил прозвище «поляк надутый», хотя поляком никогда не был. По вечерам он любил вынимать из разных карманов деньги, добытые практикой, и когда собиралось несколько сотен, он отвозил их в общество взаимного кредита и клал там на счёт.

Екатерина Ивановна каждое лето приезжала погостить к родителям, но он за эти четыре года так ни разу её и не видел. Однажды Старцева пригласили на день рожденье к Вере Иосифовне, там он встретил Котика. Она стала красивее и стройнее, но в ней «не было прежней свежести и выражения детской наивности». Она и сейчас ему нравилась, но что-то уже мешало ему чувствовать, как прежде. Он вспомнил о своей любви и надеждах, и ему стало неловко. 

Вера Иосифовна снова читала свой роман гостям, но на этот раз Старцев думал о том, что бездарен не тот, кто не умеет писать, а тот, кто пишет и не умеет скрыть этого. Потом Екатерина Ивановна долго и шумно играла на рояле, а доктор в это время думал о том, что как же хорошо, что он не женился на ней. Екатерина Ивановна сама подошла к доктору поговорить и пригласила его пройти в сад. Они снова уселись на скамью под старым клёном, как четыре года назад. Екатерина Ивановна волновалась и с любопытством смотрела на него, как будто хотела разглядеть и понять человека, который так пламенно любил её.

На вопрос о его жизни, Дмитрий Ионыч ответил, что она проходит тускло, без мыслей и впечатлений, днём нажива, а вечером клуб. Но Екатерина Ивановна возразила, что его жизнь имеет благородную цель, так как он служит людям, помогает страдальцам. Про себя же она сказала, что она такая же пианистка, как её мать писательница. Они пошли в дом, где в передней Пава, уже не мальчик, а молодой человек, встал в позу и трагически произнёс: «Умри несчастная!» Всё это раздражало Старцева. Садясь в коляску, он подумал о том, что если самые талантливые люди в городе так бездарны, то каков же должен быть город. Потом Екатерина Ивановна писала доктору письма и приглашала в гости, но Дмитрий Ионыч больше никогда не приезжал к Туркиным.

V

Через пару лет Старцев ещё больше пополнел, имел громадную практику, собственное имение, два дома в городе и присматривал третий. В городе его звали уже просто Ионычем. Его характер стал тяжёлым и раздражительным, он сердился на больных, кричал, стучал палкой о пол. Он был одинок, по вечерам играл в винт в клубе, где все пытались ему угодить.

У Туркиных же всё было по-прежнему, Иван Петрович острил и рассказывал анекдоты, Вера Иосифовна читала романы гостям, а Котик играла на рояле часа по четыре каждый день. Она заметно постарела и каждую осень ездила с матерью в Крым.